class="p1">– Таким образом, на вас останется только статья за сговор в попытке деятельности иноагентом без регистрации, а это всего до 5 лет лишения свободы и, возможно, штраф. Но это на усмотрение суда. Ничего обещать мы вам не можем. Взамен вы подпишете признание вины в сговоре и выступите перед судом с соответствующим заявлением.

Мы продолжим встречаться с вами несколько раз в месяц. Если вы по-прежнему будете правдивы, мы готовы предоставить судье специальный документ под названием «5K1.1.». Это означает, если говорить по-простому, что мы вам поверили. Суд, как правило, принимает это во внимание при определении наказания. Если же вы попробуете нас обмануть или намеренно сокрыть правду, мы имеем право отозвать наше предложение, и мы снова вернемся в точку отсчета: вы будете обвиняемой по двум статьям с возможным наказанием в 15 лет лишения свободы, и судить вас будут 12 присяжных. Вам также потребуется выступить в качестве свидетеля по вопросу ваших взаимоотношений с Полом Эриксоном. Опять же, мы хотим услышать только правду. Все остальное – не ваша забота. Вы имеете право отказаться, взять время подумать и обсудить это предложение с вашими адвокатами. Текст признательных показаний мы подготовим сами.

В моей голове мгновенно встали на места все детали этой мозаики: вот, оказывается, зачем им нужны были показания Хелен, которые стали предлогом для очередной пытки одиночным содержанием! Именно в этих условиях мне хотели предложить признание вины или суд присяжных заседателей. К этому моменту я уже знала, что выбора у меня нет: или я подписываю сочиненный прокуратурой документ, или в следующий раз я увижу своих родителей через 15 лет, если они доживут, конечно. И вот почему.

Согласно статистике за 2018 год, если человек стал обвиняемым по любому уголовному делу в США и отдал свою судьбу на откуп двенадцати присяжным, его шансы на оправдание составляют 0,3 %. Для вынесения оправдательного вердикта требуется единогласное решение всех 12 присяжных в пользу обвиняемого. Если же хоть один из них усомнится в невиновности, дело отправляется на доработку еще на полгода – год, а человек остается в СИЗО. В моем случае – в одиночной камере без связи с внешним миром. Потом – новый суд, и опять одного несогласного достаточно для продолжения расследования, и так далее.

А судьи кто? Кто будет присяжными? Их, согласно закону, отберут случайной выборкой из числа граждан США, проживающих в штате, где рассматривается дело. Присяжным полагается быть объективными и независимыми.

В моем случае дело будут рассматривать присяжные политической столицы страны – города Вашингтона. В это самое время во всех средствах массовой информации США обсуждают вмешательство злобных россиян в американские выборы и меня, единственную арестованную гражданку России, ужасного и страшного «кремлевского сексшпиона», хладнокровного преступника, связанного с российскими спецслужбами. Мои адвокаты по решению суда не имеют права выступать в СМИ в мою защиту.

Можно, конечно, предположить, что из 50-миллионного населения округа Колумбия найдется 12 человек, которые за последний год ни разу не включали телевизор или радиоприемник, не пользовались социальными сетями, не общались со знакомыми и не выходили на улицу, будучи, таким образом, полностью изолированы от влияния средств массовой информации. Можно также допустить, что каждого из них вывезут тайком из дома в замурованном автомобиле, не нарушая девственной чистоты незнания обстановки в стране. Положим, присяжного молча довезут до здания суда. Но стоит ему услышать прокурора по моему делу, в голове всплывут сформированные годами стереотипы о «красной угрозе» – и все встанет на свои места. Достаточно будет просто показать обложку моего паспорта с двуглавым орлом российского герба, и суд закончится, даже не начавшись. Я отправлюсь в тюрьму на 15 лет.

Но предположим на секундочку, что я слишком плохого мнения о людях, а на самом деле в зале суда чудом окажутся 12 совершенно объективных присяжных и решат заслушать аргументы сторон.

Согласно статье о деятельности иностранным агентом в США, прокурору не нужно доказывать, что целью моей деятельности был вред или влияние на американскую демократию, напротив, сторона обвинения охотно согласится, что мои помыслы были направлены на построение мира между двумя державами. Это не имеет значения.

Им также не нужно будет доказывать факт моей связи с российскими спецслужбами, закон этого не требует.

Деятельность иноагентом не требует и факта получения каких-либо финансовых средств, прокуратура с легкостью согласится, что мною никогда не было получено ни копейки.

Им не нужно будет доказывать, что я обладала доступом к какой-либо секретной информации, они охотно признают, что никакой информации я не собирала и никому не передавала.

В сговоре не нужны будут заговорщики, достаточно будет указать потенциальное наличие оных, что прокуратура, собственно, и сделает.

Единственное, что требует закон о деятельности иностранным агентом, – это наличие у человека иностранного паспорта и знакомого чиновника, по просьбе которого было сделано хоть что-нибудь, не обязательно политическое или вообще значимое, например, покупки билета на самолет будет достаточно. Это в моем деле имелось. Это отрицать было бесполезно. Дело сделано. Вышло, как в известном изречении из американского сериала «Друзья»: «Орел – я выиграл, решка – ты проиграл».

– Понятно, господин Кенерсон, – немного помолчав, ответила я. – По закону демократической Америки, который вы приняли больше 50 лет назад и с тех пор практически никогда и ни к кому не применяли, я действительно иноагент. Думаю, что про существование этого закона знаете только вы сами и используете его по своему усмотрению, избирательно, против тех, кто вам по причине гражданства, скажем так… несимпатичен. У меня и моих адвокатов была возможность немного почитать про эти случаи – вы никогда не привлекаете западноевропейцев, например, так что, будь я гражданкой дружественной, по вашему мнению, страны, например Швейцарии, мы бы сейчас в комнате для допросов не сидели. В черном списке ваших иноагентов граждане Кубы, России, Ирана. И это называется равенство? И вы называете вашу страну свободной от расовых предрассудков? Что ж, давайте вашу бумагу. Единственное, напоследок, я все-таки скажу, что, осудив меня по вашему закону, вы уничтожите на корню любые попытки гражданской дипломатии со стороны граждан тех стран, с которыми она действительно важна, потому что так вы покажете им истинное лицо Америки. Если бы я знала это лицо раньше, я бы обязательно зарегистрировалась, а еще лучше – никогда бы сюда не приехала. Ведь если я – иностранный агент, то ни один иностранец из неприятной вам страны никогда не сможет чувствовать себя в безопасности в свободной стране Америке.

Это был тот самый дедушкин «гамбит». «Пускай меня распнут,